ЗА 200 ЛЕТ ПУШКИН ВОЗДВИГ НЕРУКОТВОРНЫЙ ПАМЯТНИК!

 

 

Сегодня исполняется 177 лет откровению Пушкина «Памятник» и

200 лет его посвящения в Помазанника Руси (1812-2012)!

 

15 июля 1835 г. Понедельник. Петербург. Каменный остров. Получив из печати «Поэмы и повести А.С. Пушкина», Александр задумался: чего он достиг в жизни? Чина юного камер-юнкера? Долги, долги, неустроенность. Наталья все пляшет[1], не разделяя его опережающих время трудов, которые приходится скрывать от всех. Даже близкие его друзья видят в нем только капризного, хоть и гениального  поэта. Но все останется в прошлом: родители, няня, дети, друзья и приятели, выговоры царя и жандарма Бенкендорфа. А что же после останется? Более 100.000 рублей долга и разрушенное имение в 1837 г. Памятник на могиле?

Действительно, не список чинов, орденов и богатства, а только плоды ума и чувств останутся в веках.

Сильный, внезапный порыв от прошлого к будущему пробудил его к творчеству. Всё, что было найдено на предыдущих ступенях, должно сгореть и быть отвергнутым. Ведь он оставил в 1829 г. на Дону Завет потомкам – свою научную рукопись о Законах Вселенной. Это самое главное, что поможет России подняться после дикого ига своих же русских паразитов, возомнивших себя избранными правителями России. Да, не собрание стихов, а наука – будет нерукотворным памятником ему. Враги будут искать его рукопись, да руки коротки, а знания будут распространяться незримо от хранителя рукописи к ученикам далее и далее. Ведь они просты даже для понимания детей. Все его произведения отражают кольцевые Законы Вселенной – их никто не может подделать, не зная этих законов.

Кольцевая наука и русская душа позволяли Пушкину сделать свои произведения образцами искусства, душевными, яркими и понятными.

Спустя 19 кругов по 64 недели от дня Благовещения 25.03.1812 г., когда он получил от волхва «сафьяновую тетрадь» с описанием Законов Вселенной о Вечном Движении по кругу общества и природы, Пушкин начал писать своё откровение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный».

Ни Гораций, живший во времена Вергилия, ни Державин, живший во времена Пушкина, не были пророками, и потому их памятники могут быть только «выше пирамид, «вечные», а у Пушкина научный памятник «выше Александрийского столпа — нерукотворный». Каждый из троих утверждает, что он «весь не умрет, тленья убежит» но Гораций мечтает, что останется в памяти хоть «одна страница», у Державина – «часть его», а у Пушкина - вся «душа в заветной лире». И слава Горация по его словам продлится до падения «понтифика из Капитолия», у Державина - пока «Вселенная будет чтить славянов род», а  у Пушкина - пока «жив будет хоть один пиит» (посвященный в кольцевую науку, так как число π - истина его кольцевой науки). Гораций признался, что «захватил престол поэзии», у Державина звучит призыв к музе «возгордись!» и отвечай тем же, кто и как относится к ней.

У Пушкина — «Веленью Божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца».  Только пророк советовал музе полное смирение. Это высшая оценка Сына Бога.

Вергилий владел той же наукой 3 круга по 628 лет назад от Пушкина (70—19 гг. до н.э.). И Гомер, творивший 4 круга по 628 лет назад (около 700-730 гг. до н. э.).

Оба они и Пушкин писали по кругу и в зеркальном отражении образов от середины. Никто этого не знал, да и не скоро узнает. Но оба не оставили по себе памятники, подобные Пушкинскому.

Пушкин, в отличие от других поэтов, говорил о «нерукотворном памятнике» - ибо он создал РУССКИЙ ДУХ, он показал нам, русским, наше величие и мудрость, ругая нас за «лень и нелюбопытность».

Он предупреждал нас, что не легко будет пробивать недоверие к нашим сообщениям о научном мировоззрении Пушкина и о наших расшифровках его произведений, поскольку внутренние враги народа, паразиты общества, будут этому противиться всеми силами.

И теперь, когда по предсказанию Пушкина мы начали распространение и разъяснение научных работ его, мы уверены, что сбудутся его слова:

 

Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой...

 

И  тогда сгинут навсегда тёмные бездуховные силы, стремящиеся только к власти и богатствам за счет унижения Русского Народа. Но надо быть «послушными веленью Божию», а это значит — следовать пушкинскому совету: «Обиды не страшась, не требуя венца, Хвалу и клевету приемли равнодушно, и не оспаривать глупца»!

Мы проверили его расчеты — и теперь стали ещё уверенней в его пророчестве: за 5 лет с 2013 г. по 2018 г. Русский Народ возродит Русь, и возглавит общественную просвещенность во всем мире!

И ещё, хотелось бы, в заключение выделить древнейший свод русских преданий и народных книг о сотворении Мира, составленный А.И. Асовым — «Русские веды»[2]. В ней говорится о божественности человека, жившем в Святых Горах, но долго не спускавшемся на Землю из-за того, что его Земля не могла вынести. Мы узнали в образе Святогора самого Пушкина, прах которого покоится в земле Святой Горы у монастыря.

В книге описан Святогор, пытавшийся поднять «Чёрный Камень» (дуэль была на Черной речке на Каменном острове - В.М.Л.), который легко нёс Велес (ВЛС=СЛВ=СЛоВо). Святогор, подняв Камень (науки), сам вошёл в землю по колено, а затем и весь (а на самом деле в жизни, гроб Пушкина зимой был зарыт не глубоко, а летом его закопали, как положено - В.М.Л.). «Дух его вознёсся на небеса, стал у трона Бога Всевышнего. На Земле он был Святогором - стал не небесах СВЯТОВИТОМ (светом жизни - В.М.Л.). Его тело - стало горою, волоса - обратились лесами дремучими, кости стали - камнями, а плечи - хребтами, голова со шлемом - горной вершиною. И ВО ВСЕХ ЧАСТЯХ УВЕЛИЧИЛСЯ ОН - по велению Бога Всевышнего. И на нём успокоился небосвод, а над ним стали вести хоровод...

Как в высоких  Святых горах - подпирает СТОЛП небо звёздное. И Перун бьёт в небушко молнией, и твердеет небесный свод...»

«Космонавт Серебров, будучи в заповеднике, рассказывал, что видел из Космоса СВЕТОВОЙ СТОЛП над Михайловским»[3].

Может, об этом столпе и писал пророчески Пушкин? И он будто освещает небо России, подтверждая святость Русского Пророка, стоящего на плечах своих предков - 12 святых в роду Пушкиных?[4]

И по всей России русские люди корят нерадивых: «Ну, кто за тебя это сделает — Пушкин?» И это знаменательно! Ни в одном народе мира такого упрека нет.

 

3 января 1836 г. «Северная Пчела» № 2 сообщала, что установлен памятник на могиле Н.И. Гнедича на кладбище Невского монастыря. В подписке на сооружение памятника участвовали Жуковский, Загоскин, Крылов, Львов, Оленин, Пушкин, Сперанский, Уваров, Хвостов, Д. Языков и др.

 

25 Марта 1836 г. в Благовещенье Пушкин посетил мастерскую скульптора Б.И. Орловского (в здании Академии художеств) и видел статую «Сатир, играющий на сиренге» и модели памятников Кутузову и Барклаю-де-Толли; эти впечатления отразились в стихотворении «Художнику».

 

21 августа 1836 г., пятница. Петербург. Каменный остров. Накануне 10-летия коронации Николая I[5] Пушкин завершил правку и переписал набело «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». Возвращение на верный путь было полноценным и могло до конца искупить совершённую прежде ошибку. А раз она будет погашена сполна, то и изначальное счастье не может быть ею омрачено ни в какой степени. Под беловым автографом помета Пушкина: «1836 августа 21 Каменный Остров». А ведь именно в пятницу 29 января 1837 г. Святой Пророк Александр умрет от смертельной раны, нанесенной ему пулей европейского наемника:

И прежний сняв венок, они венец терновый

Увитый лаврами надели на него.

Но иглы тайные — сурово

Язвили славное чело…

 

29 август 1836 г. у Пушкина в гостях был Н.А. Муханов, который одним из первых прочел «Памятник». Ему показалось, что поэт в нем «жалуется на неблагодарную публику и напоминает свои заслуги перед ней». Но в тот же день Муханов рассказал Карамзиным о только что написанном стихотворении «Памятник» и сказал о нем: «Эта пьеса прекрасна!»

 

***

 

Я памятник себе ВОЗДВИГ НЕРУКОТВОРНЫЙ,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознёсся выше он главою непокорной

Александрийского Столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной ЛИРЕ

Мой прах переживёт и тленья убежит —

И СЛАВЕН буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,

И назовёт меня всяк сущий в ней язык,

И ГОРДЫЙ ВНУК СЛАВЯН, и финн, и ныне дикой

Тунгуз, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокой век ВОССЛАВИЛ я Свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью Божию, о МУЗА, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

И не оспаривай глупца.

 

***

Зеркало от середины откровения «И гордый внук славян» подтверждает кольцевую замкнутость и математическую точность его науки.

 

К нему не зарастёт народная тропа, Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа. Нет, весь я не умру — душа в заветной ЛИРЕ Мой прах переживёт и тленья убежит — И СЛАВЕН буду я, доколь в подлунном мире Жив будет хоть один пиит. Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой, И назовёт меня всяк сущий в ней ЯЗЫК,

И не оспаривай глупца. Хвалу и клевету приемли равнодушно, Обиды не страшась, не требуя венца, Веленью Божию, о МУЗА, будь послушна И милость к падшим призывал. Что в мой жестокой век ВОССЛАВИЛ я Свободу Что чувства добрые я лирой пробуждал, И долго буду тем любезен я народу, ТУНГУЗ, и друг степей КАЛМЫК.

 

 

писатель-исследователь, пушкинец

Лобов Валерий Михайлович

15 июля 2012 г.