Главная

Нравится

Французская революция для осмысления русской «перестройки»

ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ДЛЯ ОСМЫСЛЕНИЯ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 1991 г.

 

Как писал Пушкин: «Бывают странные сближения». Бывают – скажу и я. Именно сегодня 18.07.2012 г. провидение дало мне в руки выписку Пушкина из  Gazette de France  «Журнал де Деба» 1 июля 1831 г. в переводе с французского. Выписка была сделана 5 июля, а на наш стиль это 18.07.1831 г. Без лишних слов предлагаю животрепещущие размышления, которые помогут, возможно нашим политикам понять то, что произошло от развала СССР, и что теперь нам надо делать.

***

«Вот уже сорок лет (с 1791 г. - за 200 лет до нашей перестройки 1991 г. - В.М.Л.), как кажется, что провидению угодно давать нам уроки всякого рода. Мы видели последовательно, как вполне республиканская монархия, основанная людьми, не имевшими недостатка ни в знаниях, ни в красноречии, ни в добрых намерениях, будучи лишена своей естественной опоры, выродилась в анархию. Как анархия породила террор, как республика III года, отвергнутая нашими нравами, послужила лишь переходом к военному деспотизму; как военный деспотизм, победитель и Европы, и враждующих партий, погиб именно от избытка славы, притом погиб ненавидимый после того, как был встречен при своем возникновении столькими надеждами, наконец как конституционная монархия пала в свою очередь вследствие того, что нарушила законы, в которых была вся ее сила. Сколько ступеней в этой великой истории сорока лет, столько уроков, отмеченных в нашей памяти несчастием и кровью! Трон среди республики — это безрассудное противоречие, неразрешимая задача.

Всякая форма правления имеет свои условия существования.

(По Пушкину существует 2 вида просвещенностей (частная и общественная) по 314 лет, состоящих из 4 видов преобразований по 78,5 лет каждое. В Европе преобразование частного правления в общинное было с 1763 по 1841. И все это на фоне трех составляющих (настроение, мировоззрение и экономика) при частной просвещенности, то есть религиозной и без научного взгляда на мир. В России преобразование частного правления в общинное происходит сейчас с 1998, и продлится все 78,5 лет до 2077 г. Это будет местное самоуправление при общественной просвещенности, опирающейся на общественное Пушкинское мировоззрение без религии - В.М.Л.) ,

 Если вы трон без защиты предаете поруганию, ненависти, презрению, как хотите вы, чтобы он не погиб; если кажется, что вы сохраняете его лишь как старый механизм, который сам по себе не нужен, а годен лишь на то, чтобы еще в течение нескольких лет удовлетворять остаткам предрассудков, как хотите вы, чтобы он не погиб! Если вы создаете вокруг него ряд учреждений, среди которых он как бы изолирован, если кажется, что вы сожалеете о том небольшом влиянии, которое вы за ним оставляете, если, вместо того чтобы сделать его стержнем свободного общества, вы ставите свободу во враждебные с ним отношения, еще раз, как хотите вы, чтобы он не погиб! Такова была судьба монархии, созданной с такими усилиями Учредительным собранием. Наверное, Учредительное собрание не хотело опрокинуть трон. Никогда, быть может, Франция не представляла более славного собрания талантов, знаний, добродетелей. Чего же не хватало Учредительному собранию? — Проявлять меньше недоверия к власти. Униженная, какою она была тогда, лишенная своих существенных прерогатив, монархия со своим цивильным листом и своими дворцами могла лишь служить мишенью крамоле. Возобновите этот опыт, и вы увидите, долго ли последствия заставят ждать себя!

Несколько дней назад мы утверждали, что худшая из всех тираний — это тирания законов. Предпишите какому-нибудь народу самую свободную форму правления в мире, и только вследствие того, что не он избрал ее, а вы ее ему навязали, только вследствие того, что его нравы и взгляды ее отвергают, вы уже вынуждены начинать так называемое царство свободы с диктатуры. На каждом шагу, который вы делаете на этом пути, вы встречаете одним врагом больше. Это препятствие должно быть устранено, а количество ваших врагов с каждым днем становится таково, что один лишь террор в состоянии управлять обществом. Не в этом ли в большой части по крайней мере история Конвента? Говорят об ужасных условиях, в которых оказалось это грозное собрание, но кто вызвал к жизни эти условия? Посчитайте, сколько 10 августа создало врагов революции, сколько 2 сентября, сколько 21 января, сколько смерть жирондистов, и вы увидите, не всегда ли революция в своем бреду отталкивала сердца и ухудшала свое положение! То, чего не следует никогда забывать. Всё или почти всё совершено было меньшинством. Большинство не хотело падения трона, большинство не хотело диктатуры, большинство не хотело резни, большинство, слабое своей умеренностью, всё допустило, вплоть до чрезмерности зла.

Взгляните еще, что выигрывают, когда хотят силой подчинить умы форме правления, которую они отвергают! Когда кровавая диктатура 1793 года уступила место довольно мудрой и довольно умеренной республике, когда царство законности начинало возрождаться, партии захватили самые законы и нашли в них оружие против установленного строя. Они отступили к деспотизму, и поколение 89 года приветствовало падение свободы. Заблуждение, правда, не было длительным, и те, кто сегодня говорят нам лишь о славе империи, очевидно не видели или не помнят, что видели эти длинные вереницы новобранцев, прибывающих из своих деревень с удрученными лицами, они не слышат проклятий семей, они не знают, что такое императорская полиция. Хорошо напомнить эти примеры, ибо подвижность умов велика во Франции, и как только свобода грозит выродиться в распущенность, множество людей, накануне больших либералов, обращают взор к деспотизму. Самое жестокое правление кажется им золотым веком, они сожалеют о старой власти императора, они всеми своими желаниями призывают такой порядок вещей, который позволил бы им по крайней мере спокойно обедать и спать, не думая о том, что и деспотизм по-своему тревожит сон и обед людей. Реставрация, чтобы спасти себя, должна была только воспользоваться опытом прошлого. Ее миссией прежде всего было уважать законы. Этот законный порядок, выставленный ею в смешном виде, составлял всю ее силу. Законный порядок был тем, что защищало ее против республики, против империи, против печальных воспоминаний двух неприятельских вторжений, против той малой симпатии, которую она внушала новым поколениям. На нее в некотором роде переносилась неприкосновенность законов. Опрокинуть ее значило бы опрокинуть законы, и этого было достаточно, чтобы ее не опрокидывали. Ей многое простили, ее подлоги при выборах, ее цензуру, предпочтение, оказывавшееся ею католическому духовенству, — все явления, ненавистные Франции! Но преграда законов была налицо. Окопавшаяся за ней реставрация могла не бояться ничего серьезного. И она эти законы попрала ногами. Она сама опрокинула стену, защищавшую ее. Она сама в припадке безумия вызвала наружу все страсти, бродившие вокруг нее. С этого дня судьба ее была определена. Ибо — чем была реставрация без хартии? Что могла она нам дать взамен славы и свободы?

Учитесь у революции не разоружить власть; это значит предать общество крамоле! У империи — не доверяться духу завоеваний, у реставрации — неизменно уважать законы. Революция довела свободу до крайности; она погибла от анархии. Империя искала лишь повиновения и войны; она погибла от низкопоклонства и сражений. Реставрация искала деспотизма в нарушении законов; она погибла под развалинами опрокинутых законов. Конституционная монархия — вот единственная пристань, в которой спасение Франции. (фр).

Франция искони имела лишь две формы существования: генеральные собрания, избранные всем народом, выражавшие волю народа, волю, которую король исполнял после роспуска этих собраний, и верховные собрания: наследственные или избранные небольшим числом, постоянные или годичные, контролирующие и ограничивающие королевскую верховную власть и разделяющие с монархом управление государством.

Генеральные собрания — право Франции. Короли, которые для новых обложений воздерживались от созыва собраний, присваивали себе права народа. Узурпация парламентов произошла от узурпации королей.

5/18 июля 1831 Газета де Франс

Пушкин. ПСС. (т.11, с.442).

 

Обнародование писателя-исследователя,

пушкинца Лобова Валерия Михайловича

18.07.2012 г.

 



Hosted by uCoz